Скромность и отвага

Снежана Каратаева

Скромность и отвага

Житель Тамбова Илья Чернышов стал реальным донором костного мозга в 2020 году. Кровь5 он рассказал о своем вступлении в регистр, о том, что случилось дальше, и почему, по его мнению, в донорстве нет ничего героического.

Все мы в отдельных случаях испытываем застенчивость. Когда пытаемся заговорить с незнакомцем или признаться в своих чувствах. А есть те, кто стесняется рассказывать на публику о том, что участвовал в спасении жизни человека.

Реальные доноры костного мозга, люди, которые подарили свои кроветворные клетки, зачастую умалчивают об этом факте, а когда он вскрывается, нередко заявляют: «Да ничего особенного. И, если честно, я немного стесняюсь рассказывать об этом».

Именно о своем стеснении мне сразу и сообщил тамбовчанин Илья Чернышов. Реальным донором костного мозга он стал в 2020 году.

О процедуре донорства костного мозга многие узнают на станциях переливания крови. Кому-то об этом говорят лаборанты, кому-то на глаза попадаются плакаты с призывом: «Ты можешь спасти чью-то жизнь уже сейчас». Как раз такой плакат Илья увидел на очередной донации. Он регулярно сдает кровь и плазму на Тамбовской станции переливания с 2007 года, а в 2015-м вступил в регистр доноров костного мозга.

— Это была моя очередная сдача крови, — рассказывает Илья. — Я сначала прочитал информацию на плакате, потом расспросил медсестру. И решил, что хочу стать донором костного мозга. Мне делать для этого ничего не пришлось: взяли лишнюю пробирку крови — и все.

Так что о своем вступлении в регистр сообщил даже не всем близким. На мой вопрос «Почему?» Илья объясняет:

— А зачем, что в этом такого? Все идеализируют этот поступок, называют героическим, а я так не считаю. То же самое с донорством крови. Я сдаю кровь, мне и в голову не приходит, что я кого-то спас. Это просто кровь, простая ее сдача.

О себе Илья рассказывает мало. «Наверное, скромничает», — думаю я.

Он вспоминает себя совсем маленьким, как родители обкладывали его книжками и его было не видно и не слышно часами. Любовь к книгам с ним до сих пор. Свободное время Илья проводит за чтением фантастики.

Определиться с выбором профессии помогли тоже родители: убедили, что будущее — за информационными технологиями. Илья работает системным администратором в клинике микрохирургии глаза.

— Это не просто администрирование серверной части и поддержка по программным продуктам, — говорит он. — Кого-то это удивит, но системный администратор — это также работа с людьми. Я часто общаюсь с другими сотрудниками, они обращаются ко мне, когда у них что-то не работает, когда надо настроить компьютер.

В 2019-м Илье позвонили из регистра и сообщили о совпадении — о том, что, вероятно, он подходит, нужно только еще раз сдать кровь. Требуется это для того, чтобы сделать более расширенное HLA-типирование, и если, допустим, с реципиентом совпало несколько доноров, то по результатам дополнительного анализа выберут наиболее подходящего. В тот раз Илья стал резервным донором.

Правда, из-за начавшейся эпидемии коронавируса активация донора отложилась до осени — ради безопасности будущих генетических близнецов.

— Я был готов ехать и в самый разгар пандемии, — признается Илья. — Я к ней вообще относился легкомысленно, ходил на работу, как обычно. Родителям сообщил перед самым вылетом, для них это, конечно, стало неожиданностью, но отпустили с пониманием.

Еще до приезда в Санкт-Петербург Илья обсудил с врачом, какой способ донации предпочесть, — договорились о заборе кроветворных клеток из периферической крови. Такой способ хотел выбрать и сам Илья: к наркозу он относится с опасением. Однако если бы понадобился забор костного мозга из подвздошных костей, то, как говорит Илья, не отказался бы и от такого способа.

Сама процедура забора заняла всего несколько часов и напомнила ему переливание крови. Илья вспоминает, что даже не успел устать, так быстро все прошло.

Илья поинтересовался у врача, для кого он сдает клетки. Разумеется, его предупредили, что по правилам в течение двух лет контакт донора и реципиента не разрешен и он не узнает ни фамилии, ни имени.

— Если мой генетический близнец захочет встретиться, я буду рад, а если нет, значит, не нужно, — рассуждает Илья. — Главное, чтобы ребенок поправился. У меня самого двое детей: сыну девять лет, дочери — шесть. Я им рассказал, что стал донором костного мозга, но они еще маленькие и не совсем меня поняли, подрастут — поймут.

Когда у Ильи на работе узнали, что он реальный донор костного мозга, многие его поддержали, хвалили, а кто-то даже сказал, что последует его примеру и вступит в регистр.

Фото: Из личного архива