Никита Аронов
В поисках сельского донора
Уже второй месяц по Башкирии ездят бригады станции переливания крови, рекрутируя в Национальный регистр доноров костного мозга жителей удаленных районов республики. Кровь5 присоединилась к экспедиции.
Из белого автобуса с надписью на борту «Больше доноров. Больше жизни» выгружают коробки, желтые пластиковые ведра для мусора, сумки-холодильники, весы и еще кучу разных медицинских принадлежностей. Проходит полчаса — и столовая при терапевтическом корпусе Бурзянской центральной районной больницы превращается в филиал станции переливания крови.
— Настоящий военный доктор может любое помещение переоборудовать под любое назначение, — с усмешкой замечает врач Ильнур.
Он руководит нашей маленькой экспедицией. Еще есть две медсестры — седовласая Ирина Петровна и молоденькая Альбина, лаборантка Гузель, регистраторы Регина и Анжела и водитель Ришат. Все они — сотрудники Республиканской станции переливания крови в Уфе.
Позади шесть часов езды по горным дорогам, во время которой мы то обгоняем медлительные фуры, то объезжаем пасущиеся сразу по обе стороны коровьи стада.
В местной районной больнице долго думали, где нас разместить. Главврач поликлиники, тоже Ильнур, предлагал под донорские нужды свой кабинет. Присматривались к актовому залу больницы, но решили, что на четвертом этаже, где он расположен, высоковато, часть доноров отсеется. Наконец остановились на столовой.
Выезд в дальние районы для забора крови — давняя, еще советская традиция. Но в последний раз станция переливания крови приезжала сюда восемь лет назад. А нынешняя экспедиция — необычная. С мая бригады Республиканской станции переливания ездят по Башкирии и помимо забора собственно крови рекрутируют местных жителей в Национальный регистр костного мозга имени Васи Перевощикова. Все это получило название «Донорский поезд».
— Проект направлен на поиск доноров костного мозга редких генотипов, — объясняла мне еще в Уфе Раиля Аюпова, которая на Республиканской станции заведует отделом обеспечения безопасности донорской крови и ее компонентов.
А уж если нужны редкие гены, то Бурзянский район на границе с Челябинской областью — место самое подходящее. Он считается чуть ли не самым исконным башкирским районом, где живут самые чистокровные башкиры, столетиями ни с кем не смешивавшиеся. Район сельский, здесь занимаются скотоводством и пчеловодством. Райцентр — большое село Старосубхангулово, где мы и будем на следующий день принимать донорскую кровь.
Начало
На горе над селом с давних пор высится композиция с серпом и молотом. Чуть ниже по склону расположена больница. Внушительный главный корпус в четыре этажа, отдельно поликлиника, терапевтический корпус. Еще ниже жилые дома, а совсем внизу изгибается река Белая, та самая, что потом течет вдоль Уфы. Только здесь это маленькая горная речка с быстрым течением.
В 8:30 в столовую, то есть теперь пункт забора крови, заходит плечистый мужчина в клетчатом пиджаке. Это глава района Газиз Манапов.
— По времени у нас как? Тут в брошюре написано, что костный мозг надо 4–5 часов сдавать, — интересуется чиновник. — А, это не сейчас, сейчас пробирку? Тогда, конечно, сдам.
Он садится за бывший обеденный стол, и в большую смуглую руку вставляют катетер. Цельную кровь глава сдает впервые. Раньше он жертвовал только противоковидную плазму.
— Я в октябре коронавирусом переболел, был высокий уровень антител, и я решил, что это хорошая возможность помочь тем, кто болеет. Уже пять или шесть раз сдал плазму с антителами, — рассказывает Газиз Манапов. — А костный мозг — это возможность помочь близкому мне по ДНК человеку.
У районного главы шестеро детей и небольшая пасека — его главное хобби. Зимой, пока пчелы спят, они с главврачом играют в волейбол. Сам главврач Ильмир Фаткуллин — второй на сегодня донор, и он тоже решил вступить в регистр.
— Надо же, как на нашего главврача похож, — перешептываются сотрудницы станции переливания. — Если в маске, то прямо одно лицо.
— В нашем районе заболеваемость раком ниже среднего показателя по республике. Но лейкозом у нас болеют, — объясняет мне Фаткуллин, пока садится сдавать кровь.
Старшая сестра поликлиники Резеда Абдульманова темой донорства костного мозга заинтересовалась, однако тут же поняла, что не подходит по возрасту. Но отчаиваться не стала. Раз самой донором стать нельзя, можно агитировать других. Поэтому Резеда несколько часов стоит в больничном коридоре, где ждут своей очереди доноры, и по-башкирски рассказывает всем молодым землякам о костном мозге. Сильнее всего местных цепляет рассказ, что совпадение донора и больного связано с генетикой. И что башкир, соответственно, скорее всего, подойдет именно башкиру. Под руководством Резеды сразу несколько человек заполняют донорские анкеты: пара молодых людей крестьянской наружности, дэпээсник в форме, девушка из сельской администрации.
В пункте забора кипятится пожилой мужчина в кепке:
— Когда сделали компьютерную базу, все мои прежние кроводачи пропали. А я с армии кровь сдаю. Как я теперь «Почетного донора» получу?
— Напишите нам письмо, мы поднимем старые журналы и все восстановим, — успокаивает его Регина. — Все, кроме армии. Опыт показывает, что армейские донации потом никак не найдешь.
Деревенский десант
Прием доноров — хорошо отлаженный конвейер. Сначала осмотр у врача и регистрация в компьютере у Анжелы. Потом проверка группы крови в импровизированной лаборатории у Гузель. Затем донорский зал, прежде столовая. Конечно, тут не как на станции переливания. Нет уютных полулежачих кресел, детских рисунков на стенах и надписей «Спасибо, донор». Все по-спартански сидят на стульях, положив руки с катетерами на обеденные столы, предварительно накрытые рыжей клеенкой.
— Чай пили? — спрашивает каждого вновь прибывшего донора Регина. И если не пил, отправляет пить. Потом берет анкеты и регистрирует человека.
Следом донор попадает к медсестрам. «Кулаком работайте», — произносит одна из них. Толстая игла катетера входит в вену. Сначала кровь поступает в отдельный маленький пакетик для анализов. Сестра набирает из него четыре пробирки. Одну — на биохимию, другую — на инфекционный статус, третью — на ВИЧ, четвертую — на группу крови. Если человек хочет вступить в регистр, то Регина наполняет еще одну пробирочку с пурпурной крышкой.
Несколько минут собственно кроводачи. Гемакон (пакет для крови) покачивается на особых весах. Как только набегают положенные 430 мл, те издают писк. «Три-четыре часа не снимаем повязку, тяжести не поднимаем», — заученно произносит Альбина. Регина выдает 530 рублей на обед (хорошая для села сумма) и справку на два дня отгула, которые можно взять в течение года.
— У меня четвертая положительная, это самая плохая? — спрашивает очередной донор.
— Как она может быть плохой? Вы же людям помогаете, — отвечает медсестра Ирина Петровна.
День жаркий и душный. Снизу со стороны домов доносятся крики петухов. Человек тридцать толпятся в коридоре. Другие ждут своей очереди в вестибюле.
— Я 21 раз сдавал, — рассказывает пчеловод Газим из деревни Киекбаево. — Они ведь раньше каждый год приезжали, а потом перестали. Но постоянных доноров в нашей деревне много. Фельдшер нас разыскал, и мы впятером поехали на сельсоветской машине. И это еще не все желающие поместились. А в прежние время нас на сдачу на скорой помощи возили.
Сегодня приехало сразу несколько таких десантов из окрестных деревень. Из Кипчакского сельсовета прибыли шестеро. Сейчас кровь сдают двое из них: тракторист Издавлет и глава поселения Фидан Баязитов.
— У нас в сельсовете много доноров, есть и почетные, — объясняет глава. — А сам я только второй раз сдаю. В следующий раз тоже приду. Вдруг нужна кому-то кровь моя. Ну и кровопускание издревле полезным считается.
— А я первый раз сдаю, — рассказывает медсестра Гульдар. — Всегда хотела это сделать, только возможности не было.
Таких доноров-дебютантов сегодня очень много. Например, повариха Лейсян или предприниматель Айдар, хозяин магазинов канцтоваров, косметики и оптики.
— Давно хотел сдать кровь, вот решил прийти, — говорит он. — А мне тут сказали, что если возраст позволяет, то можно и донором костного мозга стать. Я согласился, наверное, это кому-то поможет.
У Эльвиры из столовой более практические соображения о донорстве.
— У меня давление высокое, полезно кровь сдать, — замечает она.
У регистратора Анжелы тормозит компьютер, и прием тянется медленно. Гаишник, не дождавшись, убегает. Несколько человек, хотевших вступить в регистр доноров костного мозга, за время ожидания передумывают.
Прием доноров должен был закончиться в 13:30, но люди все подходят и подходят. В 14:15 работники станции переливания крови просят больше очередь не занимать. Но тех, кто приехал издалека, принять надо. Люди ждут с утра, они не ели и устали. Главе еще одного удаленного сельсовета от недосыпа становится плохо, и его укладывают на кушетку перевести дух.
Под занавес сразу несколько человек хотят вступить в регистр: 20-летний Казихан, повар-кондитер по образованию, и учительница физкультуры Диана. В 15:40 уходит последний донор. Всего сегодня сдали кровь 87 доноров, и 15 пробирок собрано на HLA-типирование.
Врачи и полицейские
Собранную кровь грузят в сумки-холодильники, и Ришат везет их в соседний Белореций район, где у станции переливания крови есть филиал. Сопровождает ценный груз Ирина Петровна. Остальные до завтра свободны.
По селу гуляют коровы, на главной площади напротив мечети установлен в качестве памятника маленький бронетранспортер. В Старосубхангулово три конторы микрозаймов, с десяток продуктовых магазинов, два кафе и даже бургерная. Циклопическая по размеру школа, в которую свозят детей чуть ли не со всего района. К восьми вечера почти все перестает работать. Но можно купаться в Белой и любоваться невероятно красивыми скалами.
Водитель больничной неотложки везет нас посмотреть особую скалу, местную достопримечательность. С нее, по преданию, бросилась одна из тех девушек, которую в легендах вечно пытаются насильно выдать замуж за богатого старика. Сотрудницы станции взволнованы этой трагической историей.
Второй день обещает быть спокойнее. Приезжих из дальних деревень не будет, зато придут сдавать кровь работники больницы и сотрудники полиции. Но едва день наступает, сразу становится понятно, что такие доноры гораздо больше готовы вступать в регистр доноров костного мозга.
Самая первая сегодня — Акива, немолодая женщина, работница больничного пищеблока. Она хочет сдать кровь и пробирку на HLA-типирование. Но бдительная Регина спрашивает, сколько той лет. Оказывается, уже 55. Так что от донорства костного мозга приходится отказаться.
С утра идет дождь. Душно и влажно, и в коридоре, где сидят доноры, стоит устойчивый запах плацкартного вагона. Резеда Абдульманова уже снова на страже: «Я всех молодых отправляю». И молодые идут.
— Наша задача — спасение людей, — комментирует молодой пожарный Фаиз и подает анкету на вступление в регистр.
Следом вступают акушерка Гульнар, дерматовенеролог Зухра, стоматолог Фидан, начмед больницы с женой. Последняя кровь сдавать не может, но решает вступить в регистр. Итог дня: 50 доноров крови и 22 — костного мозга. Всего в регистр за двое суток вступили 37 человек.
Осенью бригада с Республиканской станции приедет в Бурзянский район снова, ведь донорская кровь идет в дело только после прохождения карантина, после того как доноры пришли снова и оказались здоровы. Уезжая, оставляем брошюры регистра. Быть может, за это время еще кто-нибудь решится стать донором костного мозга. Резеда Абдульманова обещает над этим поработать.
Фото: Анна Иванцова
Свежие комментарии